– Ты не красавица, – задумчиво произнес он, и Кейт немедленно нахмурилась. – Почему же мне ты кажешься такой красивой?

– Ты слишком много выпил, де Витт?

– У тебя неправильные черты лица, – он словно уговаривал сам себя. – Никаких пропорций, никакой гармонии.

– Все это замечательно, – нетерпеливо перебила она. – Но…

– Фигура как у подростка: сплошные руки и ноги.

– Огромное спасибо, мистер Эксперт! Вы закончили беспристрастную оценку моей внешности?

– Почти, – он погладил ее по щеке, а потом крепко прижал к себе. – Понятия не имею почему, но мне нравится твое лицо, твоя походка. Нравится твой запах…

– Это новый способ обольщения?

– Нравится, какая ты на вкус, – как ни в чем не бывало продолжил он и провел губами по ее шее.

– И, надо сказать, весьма эффективный способ, – чуть задыхаясь, пробормотала Кейт. – Подожди, я правда хочу показать тебе кое-что.

Но Байрон приподнял ее и усадил на стол.

– А я хочу заняться с тобой любовью! Здесь. Сейчас. – Он прижался губами к торчавшему под тонкой тканью соску. – Ты не возражаешь?

– Нет, – она запрокинула голову. – Где хочешь!

Удовлетворенный ответом, Байрон поцеловал ее.

– Так что ты мне хотела показать?

– Ничего особенного… Вот это!

И Кейт с победоносным видом разжала ладонь.

– Испанский дублон? Это монета Марго?

– Нет. Моя. Я ее нашла! – Кейт прерывисто вздохнула. – Господи, и как ты это делаешь? У меня словно туманом мозги заволакивает. Я ее нашла, – повторила она и помотала головой. – Сегодня, на скалах. Представляешь, она там просто лежала! Монета из приданого Серафины! Ты слышал легенду?

– Конечно! – крайне заинтригованный, Байрон рассматривал монету. – По-моему, ее здесь знают все несчастные любовники. Юная испанская девушка. Юноша, которого она любила, ушел сражаться с американцами. Она узнала, что он погиб, и в отчаянии бросилась со скалы в море. – Он поднял глаза на Кейт. – Кажется, эта скала где-то недалеко от Темплтон-хауза.

– У нее было приданое, – добавила Кейт.

– Ах, да! Любящий отец подарил ей сундук, набитый сокровищами. По одной версии, она спрятала его в скалах, чтобы не забрали завоеватели, по другой – бросила в море.

– Мне больше нравится первая версия, – заметила Кейт.

– Но Лора говорила мне, что вы с Марго и девочками давно там ведете розыски. И все безрезультатно.

– Ничего подобного! Марго в прошлом году нашла монету, а вот теперь – я.

– При таких темпах вы жутко разбогатеете где-то к середине следующего тысячелетия. Ты действительно веришь в эту легенду?

– Ну и что? – обиженно нахохлилась Кейт. – Серафина существовала! Это подтверждено документально…

– Нет! – Байрон нежно поцеловал ее в губы. – Ты сейчас все испортишь. Так приятно, что ты можешь просто верить во что-то.

– А ты веришь?

Байрон взял у нее из рук монету и положил на стол.

– Конечно, – просто ответил он.

На море бушевал шторм, хлестал дождь, яростно завывал ветер. Казалось, все побережье превратилось в сплошной грязевой поток.

Кейт старалась не обращать внимания на погоду, но было ясно, что завтрашние поиски сокровищ придется отложить. Даже если дождь прекратится, скалы будут слишком мокрые, а это небезопасно.

Жаль, конечно, но у нее и без того было полно дел: нужно подвести некоторые итоги. «Претензия» все лето гудела, как встревоженный улей. Туристы толпами ходили по Кэннери-Роу, толпились на набережной, в Аквариум даже стояла очередь. Гудели залы игровых автоматов, слышался грохот высыпающихся жетонов; дети и взрослые тоннами потребляли мороженое.

На улицах царила суматошная, карнавальная атмосфера.

Одни приехали сюда полюбоваться на корабли и покормить чаек. Другие – поглазеть на улицу, которую обессмертил Стейнбек. Третьи – насладиться вечной весной, царившей в Монтерее, или роскошной поездкой на автомобиле вдоль берега.

И очень многих манили к себе витрины, хитроумно украшенные Марго. Посетители заходили внутрь просто поглазеть, но многие из зашедших покупали что-нибудь.

– У тебя снова доллары вместо глаз, – опасливо произнесла Лора, входя в кабинет.

– Мы на десять процентов в плюсе по сравнению с этим же периодом прошлого года! – Кейт отвернулась от дисплея и посмотрела на Лору. – Если мои расчеты верны, к концу следующего квартала Марго наконец сможет выплатить долги. А после праздников мы выйдем из дефицита.

Лора прищурилась:

– А я, признаться, думала, что мы из него давно вышли.

– Строго говоря – нет, – ответила Кейт, продолжая щелкать по клавишам. – Пока львиная доля прибыли идет на пополнение товара. А ведь есть еще и эксплуатационные расходы… – Она потянулась одной рукой за чашкой с чаем, хотя, разумеется, предпочла бы кофе. – Первоначально основной товар нам предоставляла Марго, но тогда почти все деньги уходили на то, чтобы расплатиться с кредиторами. Постепенно мы большую часть долгов выплатили, зато стали приобретать новый товар, который…

– Кейт, к черту детали! Мы что, работаем в убыток?

– Работали, но…

– Я же каждый месяц получала зарплату!

– Конечно. Тебе же надо как-то жить… Нам всем надо жить, – быстро поправилась Кейт, увидев, каким виноватым стало лицо Лоры.

Кейт решительно отодвинула клавиатуру и отставила чашку, понимая, что нужно немедленно все объяснить.

– Значит так, Лора. Часть денег мы пускаем на зарплату (и имеем на это полное право), остаток же весь идет в дело. Если, конечно, таковой имеется.

– А если нет – значит, мы в дефиците, то есть…

– Это нормально. На первых порах ни один новый бизнес не приносит прибыли, – Кейт уже жалела, что затеяла этот дурацкий разговор. – Не думай ты об этом! Я тебе сообщила радостную весть: к концу календарного года мы не просто оплатим долги и получим свои крошечные зарплаты. У нас образуется настоящая прибыль! Что, кстати, нечасто случается на второй год после открытия дела. И, по моим подсчетам, эта прибыль выразится в пятизначной цифре.

– Так, значит, у нас все в порядке? – с опаской спросила Лора.

– Да, у нас все в порядке, – улыбнулась Кейт, и пальцы ее снова забегали по клавиатуре. – А если благотворительный аукцион пройдет так же хорошо, как в прошлом году, мы будем в полнейшем порядке!

– Именно об этом я собиралась с тобой поговорить, – Лора недоверчиво посмотрела на цифры, мелькавшие по экрану, потом подозрительно спросила: – Но ты меня не обманываешь?